Доминирующее число республик на территории российского Кавказа — мусульманские. Впервые с исламом на Кавказе познакомились именно в суфийском изводе. Суфизм — это не просто особенные обряды, это целый комплекс мистических практик, которые призваны приблизить человека к Богу.
В лекции историк Танзила Чабиева рассказывает, каким образом суфизм утвердился на Кавказе, как он борется с консервативными религиозными учениями, которые стали активно распространяться в этом регионе в 90-е годы, что такое адатное право и чем оно отличается от права религиозного, кто совершает зикр — суфийскую духовную практику и почему суфизм не принимали ещё в 8-м веке нашей эры.

В наиболее близко расположенной к Москве национальной республике — Мордовии особую часть коренного населения составляют татары, расселённые двумя группами: темниковской и лямбирской. Ареал темниковских татар занимает несколько районов на западе региона и связан с историей существовавшей в этом крае позднесредневековой Темниковской крепости.
В рамках лектория «Антропология религии» Ренат Абянов и Марат Сафаров рассказывают о том, как в общине темниковских татар сохранились архаичные обряды, откуда у них взялась традиция призывания дождя и какие факторы повлияли на выработку прочных культурных норм у татар на западе Мордовии.

Как историки в разное время работали с текстом Ветхого Завета? Можно ли доказать, что события из писания были на самом деле? Существовали ли цари Саул, Давид и Соломон? И откуда пришли древние израильтяне?
В лекции российский библеист Андрей Десницкий рассказывает о том, как соотнести известные нам исторические факты и текст Библии. Из лекции вы узнаете, можно ли разделить идеологию текста и исторические события и какие общие проблемы у библеистов и пушкинистов. В чем причина того, что немецкие ученые пытались объяснить истории Ветхого Завета через историю Древней Греции, и откуда в Древнем Израиле внезапно взялся коммунизм.

После распада Османской и Австро-Венгерской империй религиозный ландшафт Юго-Восточной Европы изменился. За переделом границ последовали перемены и на конфессиональной карте региона. Так, суфийские общины постепенно уменьшились, коммуникация между ними затруднилась. А после начала войн — Балканских, Первой и Второй мировой — многие духовные лидеры покинули Европу, что привело к разрыву традиций. Но уже в 1970—1980-х годах в городах современного Косова и Северной Македонии началось «возрождение» суфизма. И сейчас, находясь в тени официальных религиозных организаций и действуя на полулегальных началах, новые общины и их лидеры претендуют на роль полноправных духовных преемников. Они и оказываются ключевыми агентами в сохранении и передаче суфийских традиций в регионе.
В лекции Ксения Трофимова рассказывает о том, как современные духовные суфийские общины ищут свою идентичность. Как духовные лидеры работают с прошлым, почему стать преемником традиций не так просто и насколько значим вопрос об аутентичности последователей и передатчиков наследия. А также о том, как узнать об этом всем ученому, живя в общине повседневной жизнью — ухаживая за розами, разговаривая о погоде и размышляя о бабушкином сервизе.

Церковь, вопреки общему мнению, не всегда была за монархию. На момент Революции 1917 года отношения между властью и Святейшим Синодом ухудшились настолько, что именно священство сыграло одну из главных ролей в свержении монархической формы правления в России. Церковь изменила проповеди, перестав рассказывать своей пастве об императоре как о божьем ставленнике, а вслед за сменой риторики пропали и православные партии, которые могли бы встать на защиту императорской семьи.
Михаил Бабкин рассказывает об общественно-политической позиции священнослужителей в судьбоносные дни российской истории. Из лекции вы узнаете, какими мотивами руководствовалась Церковь, когда решила не поддерживать императора, как на отречение Николая II реагировали проповедники и паства и когда в нашей истории были похожие случаи. А еще о том, почему юридические тонкости могут привести к спору о гегемонии между клириками и государством и кому принадлежит власть в РПЦ сейчас (ответ неочевидный).

Традиционное общество обладает особой чертой — оно всегда религиозно, и в русской традиционной культуре речь, безусловно, идет о православии. Однако на Русском Севере окруженные безлюдными просторами новообращенные и переселенцы начинали по-своему интерпретировать и осмыслять православную апостольскую веру, позволяя народной обрядности активно переплетаться со святоотеческим учением. Местная вариация «народного православия» прочно вошла в жизненный цикл и была менее подвержена искоренению со стороны Церкви в связи с удаленностью от центров светской и духовной власти.
Даниил Син рассказывает о феномене «народного православия» и объясняет, как в русской традиционной культуре сохранялись элементы по сути языческих верований, несмотря на почти тысячелетнюю историю христианства. Из лекции вы узнаете, кто такой «скотный бог» и что Георгий Победоносец объяснял волкам в Юрьев день, зачем бросать в огонь сырые яйца и как икона-хранительница может сделать центром духовной жизни дом любого местного жителя, каковы были практики заклания рогатых животных в Ильин день и как вышивание частей тела может служить молитвой об исцелении.

На крайнем юго-западе Нижегородской области, в Вознесенском районе сохранился ареал расселения малоизученной группы темниковских татар-мишарей — потомков аристократических родов землевладельцев. Большая часть представителей местных династий мурз приняла православие в XVII—XVIII веках, значительная часть сохранивших приверженность исламу — переселилась в Приуралье, однако в ходе экспедиции 2021 года в двух селах (Бутаково и Княжево) удалось определить локальную группу татар, чья современная религиозная повседневность еще не анализировалась.
Основная татарская фамилия здесь — Дивеевы, и ее мусульманские представители помнят о связи своего рода и возникновения в их былых владениях одного из крупнейших православных монастырей России. Влияние Серафимо-Дивеевской обители (находящейся в 35 км от этого татарского ареала), культа Серафима Саровского явственно ощущается в формировании синкретизма, стирании мусульманской обрядности, активной вовлеченности людей в обсуждение догматических (в особенности эсхатологических) вопросов. Значительную роль в распространение знаний о православии вносит действующая (и практически не закрывавшаяся в советское время) церковь в селе Бутаково. Напротив, мечетей в округе нет уже более 80 лет, и тонкий слой мусульманской обрядности представлен похоронно-поминальными практиками. В их проведении до недавнего времени участвовали пожилые женщины, зачастую бравшие на себя функцию религиозных наставников, хранителей традиции.

Заглянуть в это зеркало, полное надежд, значит увидеть свое будущее.
Русское православие существует в уникальном мире, будучи окруженным разными народами, культурами, конфессиями, которые так или иначе соотносят себя с ним. Православие в какой-то степени аккумулирует в себе все хорошее и плохое, оно по определению наполнено противоречиями и неразрешимыми парадоксами. Для большой церкви это совершенно нормально. В образах православия и РПЦ отражено наше представление о самих себе, часто идеализированное или искаженное, связанное с надеждами и фобиями.
На лекции вы узнаете о том, как изменился социологический и медийный образ церкви за последние 20 лет, что общество связывает с РПЦ и чего требует от нее.

На лекции вы узнаете о персоязычной лирике и о том, как в нетленке Валерия Меладзе найти классические суфийские мотивы, как парная символика «мотылек — свеча» передает мотив единства, божественную любовь, а также как разные исследователи в суфийской эстетике рассматривают образ мотылька, летящего на огонь и в нем сгорающего.

Как отличить ведьму от обычной женщины? В чем разница между ведьмаком и ведьмой? И зачем ей котел и метла?
От античных сивилл до современного викканства: художник-график Данила Городилов рассказывает историю ведьмовства, богатую увлекательными предрассудками, фантастическими деталями и, увы, человеческими жертвами. О «Молоте ведьм», мистификации женской физиологии, происхождении остроконечной шляпы, ветхозаветном наказе Моисея («Ворожеи не оставляй в живых») и суде над «салемскими ведьмами» (совместно с проектом «Четвертый вопрос»).

В первой половине 1970-х годов в преимущественно эскимосском прибрежном селе Новое Чаплино (Чукотка) умер шаман по имени Аг’лю, о котором у его современников сохранилось множество воспоминаний. Аг’лю является, с одной стороны, героем современного мифа, а с другой стороны — героем относительно недавнего советского прошлого. Он уважаемый шаман, воплощение традиции и чудесного дара, свойственного отдельным эскимосам, и одновременно фокусник, шулер, обманщик, любивший выпить и всегда нуждавшийся в деньгах для того, чтобы опохмелиться.
Почему Аг’лю называли «сильнейшим шаманом», а позднее живших знающих эскимосов шаманами не называли? Что нам говорят мемораты о шаманах о ритуальной динамике в прибрежной Чукотке? Можем ли мы писать об исчезновении шаманизма у азиатских эскимосов или похороны этой традиции преждевременны? Ответы — в лекции Дмитрия Опарина, который зимой 2020 года собрал воспоминания о подпольных шаманских камланиях послевоенного времени и анекдотических чудесах, творимых Аг’лю, и рассмотрел их в контексте современной рефлексии о «старой жизни» и постсоветской ностальгии по чувству общности и ритуальной насыщенности.

В советской официальной культуре с самого начала большую роль играло воображение утопического будущего (мировой революции, коммунизма и т. д.). Одновременно с этим советский проект «пересобирал» прошлое: создавал новые памятные даты, переосмыслял историю и предлагал новую периодизацию. В 1960-е годы в СССР случается второй виток модернизма, в котором будущее тесно связывается с космосом, наукой и построением коммунизма в ближайшие десятилетия. Четкие координаты будущего закрепляются в Третьей программе КПСС в 1961 году. В 1960-е также складывается официальная культура памяти о Великой Отечественной войне (вечные огни, минута молчания, всесоюзная установка мемориалов).
В фокусе исследований Елены Малой находится позднесоветская темпоральная культура: символический диалог советских людей с будущим (закладка капсул времени, написание писем потомкам, репрезентация современности как утра космической эры) и с прошлым (клятвы именами павших героев, складывание канона почитания погибших в войну, практики «погружения» в прошлое через музеи, панорамы и инсценировки).

Коммуникация принципиально важна для человеческого сообщества. В религиоведении даже есть теория, что главная задача религии — создание правил для общения с нечеловеческими существами. В последнее время, в том числе из-за популярности научной фантастики и развития технологий, появились и новые собеседники, и новые каналы связи. Если в XIX веке на спиритических сеансах использовались таланты медиумов и «говорящие доски», то сейчас в ходу телефоны и интернет.
Возникают целые группы, стремящиеся общаться с представителями инопланетных цивилизаций. Вопросы для обсуждения тоже здорово изменились: сейчас могут обсуждаться и судьбы Земли, и последствия брексита. Что мы можем узнать от исследования подобных групп о современной религиозности и культуре — об этом в своей лекции рассказывает Ксения Колкунова.

Протестантизм, одно из классических направлений христианства, — явление в нашей стране не новое. Первые протестанты, лютеране, появились у нас еще при Иване Грозном, а автохтонные культы («ереси»), близкие современным протестантам, возникали и еще раньше на почве православия, идейно предвосхитив европейскую Реформацию. На сегодняшний день только зарегистрированные в Минюсте протестантские объединения составляют примерно 20% ото всех российских религиозных организаций. Количество же религиозных групп вряд ли возможно посчитать. Как и десятилетия назад, сейчас протестанты остаются в поле зрения исследователей. О специфике протестантских общин и трех главных методах в их изучении — включенном наблюдении, интервью и анкетировании — рассказывает Надежда Попова.

Теме соседства, сосуществования разных этносов и конфессиональных групп, их синкретизма и обрядового переплетения посвящена лекция руководителя Департамента культуры ДУМ РФ Рената Абянова и кандидата педагогических наук Марата Сафарова. Их книга «Тени Касимовского ханства» — монументальный этнографический альбом с воспоминаниями жителей татарских деревень Рязанской области — стала результатом многолетнего исследование того, чем живут потомки касимовских татар сегодня. Рассказ о работе над книгой, удивительной встрече православия и ислама в Рязанщине, а также сакральных пространствах и ритуальных практиках местных татар — в записи лекции.

В ситуации развития репродуктивной медицины женщины, становясь матерями, хотят отрефлексировать свою ситуацию, сделать ее понятной для себя, вписать в личный опыт и в историю семьи. Для такого осмысления может быть использован как язык религиозной традиции, к которой принадлежит женщина, так и различные учения из области нью-эйдж и неоязычества. В лекции рассказывается о нарративах женщин, прибегающих к таким практикам, главным образом о том, как практики становятся главной стратегией «присвоения» ребенка.

Исследование того, как в различных сообществах вспоминают о своем прошлом, какие события сегодня являются для них важными и почему, позволяет нам понимать, как прошлое живет в настоящем и влияет на выбор жизненных стратегий. Рассказывая о своей истории во время свободной беседы или отвечая на вопросы исследователя, старообрядцы часто упоминают патриарха Никона или Петра I, вне зависимости от того, о каком историческом периоде заходит речь. Об изучении «старинок», 90-х как времени стабильности, параллелях церковного раскола XVII века с распадом СССР — в записи лекции.

Лекция посвящена материальным и текстуальным аспектам культуры смерти у российских мусульман в имперское и советское время. Какие материальные объекты и литературные жанры обслуживали культуру смерти в разное время? Как эстетика погребальной эпиграфики связана с эмоциями? Какие шаблоны использовались для суждений об уходе человека из жизни? Можно ли говорить о бытовании «эмоциональных сообществ», внутри которых существовали близкие представления о культуре смерти?

Для Уганды православие — не колониальная, а местная религия. Согласно легенде, упоминание о понятии «православие» нашли в религиозной энциклопедии несколько англиканских священников, которые решили исповедовать «новую веру» в своей стране. Православная церковь Уганды прошла сложный путь, побывав частью православной церкви Америки (неканоническая деноминация, созданная радикально настроенными чернокожими в США), затем частью Иринопольской митрополии Александрийского патриархата, и только в конце XX века получила право создать собственную митрополию. Православные общины Уганды живут очень активной жизнью: строят новые церкви, обращают новых людей в православие.

В современной городской культуре есть обширный пласт рассказов, представлений и практик, связанных с опасными или страшными объектами и локусами внутри обжитого пространства. Казалось бы, эта опасность должна быть причиной избегания таких мест, однако она, наоборот, становится триггером специальных «походов», коммерческих экскурсий, и даже причиной формирования сообществ, цель которых — исследование мест, овеянных городскими легендами или связанных с преступлениями. Почему люди это делают? Как и зачем нам нужно изучать такого рода представления и практики? Какие накладывает ограничения и, наоборот, предоставляет возможности изучение современной урбанистической среды и циркулирующих в ней мифологических представлений и практик?